Около пяти часов понадобилось спасателям, чтобы потушить сильнейший пожар на нефтебазе

А дело к вечеру, и хватит испытывать гостеприимство хозяев. Но что там, куда пошел дым, какая обстановка? Можно ли спокойно ложиться спать или лучше искать другой ночлег? Снова набираю «101» и слышу, что пожар потушен. Еду в свой микрорайон и вижу, что, кажется, над «Вулькой» возносится вновь отросшая черная голова «горыныча». Из дому звоню по более эксклюзивным телефонам МЧС. Дежурные разговаривают подробнее: с пожара еще никто не возвращался, идет тушение. Все начальство там, по поводу населения команд не было.

По телевизору на интересующую тему так ничего и не услышала. Темнота сделала дым неразличимым. Все успокоилось в хлипкой неопределенности и расположило к забытью под традиционным девизом «авось пронесет». Но не представляю, что делала бы, если бы под столь зыбким покровом со мной ночевали малолетние дети!

А могло быть по-другому. Во-первых, максимально ясная информация по телефону «101»: куда идет чреватый неприятностями угар, в каких районах наиболее безопасно, а откуда лучше отъехать. И куда податься. Можно было организовать пристанище на всякий пожарный случай хотя бы в ДК профсоюзов. Или помочь потесниться и открыть засовы в «уже закрывшихся на ночь» гостиницах. Может быть, этой заботой мало кто воспользовался бы, но важна сама возможность выбора в столь тревожных обстоятельствах. А жителей прилегающих к нефтебазе домов однозначно лучше было бы отселить на ночь. Правда, хлопотно.

Отвечающие за оценку ситуации специалисты говорят, что в принятии таких профилактических мер не было необходимости. Стрессы и реальный риск если не для жизни, то для здоровья граждан – не аргументы? В ходе всей аварии, например, главный врач зонального центра гигиены и эпидемиологии Геннадий Радченко находился непосредственно вблизи нефтебазы, начальник инспекции природных ресурсов и охраны окружающей среды Петр Брыш – между Соей и Мухавцем. Там же, рядом с очагом возгорания и в районе Брестской крепости, брались неоднократные пробы воздуха для анализов его состояния. Но дым сначала поднимался вверх, а описывать дугу книзу начинал подальше. Почему состав атмосферы не контролировался в том не менее опасном направлении, куда, постепенно снижаясь, явственно валил дым?

Тут не все ясно. Экологическое ведомство утверждает, что облако шло на Польшу. А что досталось Гершонам, Южному городку и «Вульке», как-то не акцентируется. Там пробы воздуха не отбирались, и чем надышалось население, точно не известно. Не хотелось бы думать, что Польша как объект заботы представлялась важнее. И едва ли стоит спорить о том, куда все-таки дрейфовал чрезвычайный смог. Есть точные данные службы гидрометцентра: на 18 часов преобладали северное и северо-западное направления ветра. Значит, злополучное облако неминуемо несло на юг и юго-восток от места аварии, а не на запад. Потом ветер менялся то на южный, то на северо-восточный, но это уже после того, как огонь был в основном укрощен.

Большая часть населения отнеслась к воздушной тревоге весьма прохладно. Многим хотелось подойти поближе, поглазеть и сфотографироваться на фоне. Между тем из чрева пожара извергалась масса опасных при скоплении в больших количествах химических веществ: угарный газ, формальдегид, диоксид азота, диоксид серы, пары бензина и прочие компоненты. Но то ли нам действительно попался такой «добрый» дым, что отобранные пробы воздуха почти укладывались в нормы предельно допустимой концентрации, то ли мы просто заслонились от реального угарного вала «фиговыми листками» отдельно взятых показателей?

…Отбой воздушной тревоги. Всем жаль сгоревшего бензина. Но как эту газовую атаку пережили птицы с птенцами?